1.

Он очнулся в помещении, похожем на белый, блестящий куб: без окон, без дверей. Больно резануло глаза, он прикрыл веки. Лежал на кушетке, совершенно обнаженный, прикрытый простыней. Было прохладно. Несмотря на тупую тяжесть в голове, попытался определить, где он: в вытрезвителе? Морге? Обстановка необычная для того и другого. Пошевелил слегка ступнями ног и кистями рук: вроде, все цело. Правда, ощутил боль - как ожег, на правой щиколотке и левом запястье. Не без напряжения Валерий поднял левую руку, поднес к глазам, загораживаясь одновременно от ослепительно-резкой белизны: тыльная сторона запястья кровоточила. «Что за черт!» - он резко сел, но накатил туман, и он тут же упал навзничь.

Через некоторое время окончательно пришел в себя и, не делая резких движений, опираясь на обе руки, медленно сел, опустил ноги на пол, посидел, привыкая, медленно поднялся, закутавшись в простыню. В ту же секунду в одной из стен что-то щелкнуло, выдвинулся белый ящик, из которого вывалился плотно закрытый пакет. Валерий с осторожностью приблизился, наклонился, поднял его и, прижав к груди, отнес на кушетку. В пакете оказались новые вещи: фланелевое нижнее белье, портянки, солдатские ботинки и плотная полосатая роба. Все было впору. Едва он оделся, снова щелкнуло, в стене появился проем, размером с дверь, и раздался грубый окрик.

- Выходи! Руки за спину!

Ничего не соображая, он двинулся к проему, где его поджидали двое мужчин в непонятной, но похожей на военную форму, напичканные оружием: дубинка, нож в ножнах, пистолет в кобуре. В руках - автоматы. Молча, они повели его по гулким пустым коридорам. Через каждые пять метров, вдоль стен, стояли такие же молодчики. Один из сопровождающих нажал кнопку, что-то сказал в переговорное устройство, дверь бесшумно исчезла в стене. Подталкиваемый в спину дулом автомата, он переступил порог.

Просторная комната была роскошно обставлена, в ковре утопали ноги. У стены напротив двери стоял массивный, большого размера письменный стол, заставленный телефонной аппаратурой и компьютерами. Кинув беглый взгляд по сторонам, Валерий понял, что комната оснащена по последнему слову телефонной и компьютерной техники. На ковре слева и справа от стола вольготно разлеглись два черных дога, размерами с добрых телков. Будто из воздуха, материализовался, наконец, и хозяин комнаты-кабинета. Растянув губы в резиновой улыбке, он сделал приглашающий жест в сторону жесткого стула, в одиночестве стоящего на некотором расстоянии от стола.

- Добро пожаловать, Валерий Николаевич, в наш живописный край! - внешностью мужчина был вылитый японец, но говорил по-русски без малейшего акцента.

Валерий слегка приподнял брови, что означало удивление. Японец мгновенно отреагировал.

- Я с детства обучался русскому языку в вашей стране. Долго мы за вами охотились, ваше сиятельство! Ведь в юности у вас была кличка Жофрей, не так ли? За головой вашей светлой... Телохранители ваши, ничего не скажешь, высший класс. А вот друг ваш Игорь Исакович слаб оказался, сдал вас, тепленького, моим людям. Пришлось, знаете ли, хитростью вас сюда доставить, уж не обессудьте. По-хорошему вряд ли с вами удалось бы договориться, больно характер у вас тяжелый.

- Смотря о чем, - Валерий сидел нога на ногу, в независимой позе человека, пришедшего по своей воле.

Японец нахмурился, лицо стало жестким.

- А вы, однако, слишком независимо себя держите, обстоятельства не на вашей стороне. Хозяин положения - я.

- Допустим. Но не вы мне нужны, а я - вам. Так что вам угодно? И где я? Надеюсь, не в Японии?

- Нет, нет. Что вы! Пока еще в вашей стране, хотя не исключена возможность, что она может стать нашей, - японец опять разулыбался, показывая мелкие, острые, как у хищного зверька, зубы.

Валерия мгновенно охватило бешенство от такой наглости, потемнело в глазах, но огромным усилием ему удалось сдержаться: «С каким наслаждением я размазал бы тебя по стенке, козявка!» Японец был маленького роста, рыхлого телосложения. Валерий был поджарый, с крепкими широкими костями и накаченными мускулами мужчина. Совсем недавно он мог уложить шестерых, а уж такого недоноска прихлопнул бы, как муху ладонью.

Японец продолжал.

- Но мы отвлеклись, еще успеем побеседовать в свободное от работы время. У меня есть сведения, что вы - один из светил по зомбированию.

- Что? - Валерий усмехнулся. - Вы меня с кем-то путаете. Я про зомби только в книжках читал да в кино видел.

- Вы работали в секретной лаборатории под городом Х. И успешно проводили опыта на крысах и кроликах. Вы доктор психиатрии, специалист по лоботомии. Вот мы и решил, что пора вам шагать дальше, пора экспериментировать над человеческим материалом. Мы предоставим вам любой, какой пожелаете. Имеются в наличии образцы со всех республик, все ваши соотечественники...

- Кому ты это говоришь, ублюдок косоглазый? Да я тебе первому мозги вышибу! - одним прыжком, как рысь, Валерий метнулся через стол к японцу, схватил его за грудки.

Японец пронзительно завизжал, к нему кинулись охранники и псы. Валерий отшвырнул его от себя, как кутенка, тот отлетел к стене. Освоенными во время службы в спецназе приемами он отбивался от охранников и псов. Насилие, совершаемое над ним, удесятеряло силы. Один из догов пригнул к нему на грудь, секунда - и он перегрыз бы горло. Раздался свисток, и пес застыл, как изваяние, успев, однако, порвать когтями кожу до мяса. В этот момент страшной силы удар обрушился на голову, свет померк в глазах, и он вместе с псом повалился на пол.

2.

Бесплатную рабсилу отлавливали по всем городам и весям бывшей могучей державы, ныне распластанной, как шлюха перед солдатами, стоящими в очередь, перед представителями считавшихся когда-то слаборазвитых стран: турками, китайцами, арабами, афганцами, которые вдруг возвысились над некогда гордыми, полными человеческого достоинства народами всех республик бывшего Союза. Так называемым наймом занимались агенты японских предпринимателей, за баксы готовы на все: предать, продать, изнасиловать, убить. Заманивая доверчивых простаков, опустившихся бомжей, алкоголиков, наркоманов и проституток низкого пошиба обманом, хитростью, а то и силой и обрекая всех впоследствии на верную смерть.

Почти три года назад один из урановых рудников в отдаленном районе бескрайнего Севера находился на территории советского лагеря, и урановую руду добывали советские зеки. Затем он был продан - правда, без зеков, за твердую валюту японским дельцам вместе с территорией бывшей зоны и всеми находившимися на ней постройками.

На сотни километров за бетонными стенами с рядами колючей проволоки под током простиралось белое безмолвие, со снегом в человеческий рост, где невозможно не только идти, но и ехать на каком-либо транспорте. Разве на бронетранспортере. Мороз стоял под пятьдесят, и, казалось, что в этом краю и жизни не существует. Но яростно светили прожекторы, на вышках дежурили часовые, в вольерах сидели волкодавы, под землей добывали руду люди, жившие в бараках. Был административный корпус со штатом сотрудников, баня, столовая. Были роскошные апартаменты председателя концерна с романтическим названием «Три желтых орхидеи» со штатом прислуги. Председатели, два брата, именовавшиеся сопредседателями, проживали в Токио и оттуда занимались снабжением концерна, доставляя все необходимое на спецвертолете. Был женский барак, были «девочки» для сотрудников адмкорпуса, жившие привилегированно - под охраной - в отдельных комнатах на первом этаже адмкорпуса.

В бункере под адмкорпусом располагалась лаборатория, оборудованная всем необходимым для проведения опытов над людьми, вернее, над человеческим мозгом. Вход в нее охранялся круглосуточно. Сотрудников туда доставляли лифтом, лишь председатель концерна господин Такаяно, по образованию врач-психиатр имел отдельный вход прямо из кабинета. Опыты велись, специалисты были, но результаты пока оставляли желать лучшего. Подопытные образцы, подвергшиеся операции лоботомии и вышедшие благополучно из стен лаборатории, которое время вели себя нормально, как положено зомбированным людям, и вдруг начинали бросаться на бетонные стены, к псам, под автоматные очереди. Она были неуправляемы, а значит - опасны. Вероятно, существовал какой-то дефект в крошечных капсулах, вживляемых в мозг, либо не совсем точно выбирался участок мозга для вживления.

Появление Лебедева было как нельзя кстати. Такаяно возлагал на него большие надежды, и поэтому решил не спешить. Для начала доктора надо было усмирить, затем убедить, что другого выхода у него нет. Как это он сказал? «Выхода нет лишь с того света. Хотя случаи бывали». Хи-хи, остроумный человек, только уж больно строптивый, так думал Такаяно, день за днем укрощая своего пленника, почти раба.



...Пытки применялись не столь изощренные, как когда-то в подвалах КГБ. Там его пытались сломить как личность, а здесь всего лишь хотели принудить к превращению человеческого материала в человеческие отходы.