У любовника Тороповой оказалось не совсем железное, но алиби. Дроздов нашел его в гостинице, в другом городе, куда тот приехал по делам предприятия в день убийства, в шесть часов вечера. Два свидетеля - швейцар и дежурный администратор - показали, что, поставив машину на стоянку и оформившись, (ему был забронирован номер), приезжий поднялся в номер и вышел из него только утром. На известие о смерти Торопова прореагировал довольно равнодушно, что говорило в его пользу. Ахи и охи выглядели бы ненатурально. Разве испытывают любовники симпатии к мужьям?

Сеня шагал на электричку и, подражая Горшкову, усиленно размышлял. Двое свидетелей, а возможно, найдутся еще, искренность самого подозреваемого по фамилии Белков, безусловно, говорили в его пользу. И все же, если пофантазировать, можно предположить, что при желании Белков мог совершить убийство.

Достаточно было слегка изменить внешность, выйти из гостиницы, сесть на электричку и вернуться туда, откуда приехал, убить Торопова и благополучно вернуться тем же путем назад. По времени это возможно. Электрички ходят каждые полчаса, а расстояние - около ста десяти километров. Но предположение, к сожалению, не повод к задержанию. Нужны более веские факты.

Атлетическая фигура Белкова, правда, невольно вызвала у Сеня ощущение, что этот мужчина мог ударить сильно и точно. Но не все атлеты, к счастью, убийцы. Скорее наоборот - сильные физически бывают менее жестоки и злобны по характеру, нежели хилые, тщедушные, страдающие комплексом неполноценности. Последние как раз чаще всего наносят удары в спину, исподтишка, или убивают целой кодлой одного.

В одной из комиссионок обнаружились сходные с описанными Тороповой ювелирные изделия: два кольца - с изумрудом и александритом, цепочка. Не оказалось броши с рубинами. Изделия изъяли, предъявили на опознание Тороповой.

- Ой, неужели нашлись? - ее радость была неподдельной. - Нет сомнения, это мои. Цепочка обыкновенная, магазинная, а кольца, как видите, старинные, еще от прабабки мне достались. А брошь?

- Брошь, к сожалению, не сдавали.

- Как же так? Все было вместе. Брошь тоже старинной работы - на золоте четыре рубина в виде креста.

- Скажите, - спросил Горшков, - а ваш друг Белков знал о существовании этих вещей, видел их?

Старший следователь прокуратуры уже принял дело к производству и сейчас вел допрос, перелистывая скудное содержимое скоросшивателя.

- Да, знал, - Торопова сделала строгое лицо. - А вы по-прежнему строите предположения вместо того, чтобы искать настоящего преступника?

- Гражданка Торопова, - Горшков нахмурился: эк она за своего хахаля - как тигрица! - мы с вами не за чашкой чая или кофе у вас дома. Он знал, где они хранились?

- Да, знал.

- Кстати, почему вы решили, что на даче украшения будут в большей безопасности, чем в городской квартире?

- Это Борис предложил. Он последнее время жил там, мы подали на развод. Помню, сказал, что он все-таки мужчина и сможет постоять за себя, если полезут воры. Тем более, я их практически не носила. Это как бы семейная реликвия, понимаете?

- Или - клад на черный день. Я полагаю, несмотря на уникальность колец и броши, сумма оценки была явно занижена, хотя и довольно высока.

- О, разумеется! Это же антиквариат, им цены нет!

Горшков пришел к выводу, что Белков скорее всего не при чем, не стал бы он совершать такую явную оплошность. Ну, припрятал бы до лучших времен, тем более, если был  между ним и Тороповой преступный сговор. Если же он действовал самостоятельно, на свой страх и риск, тоже не допустил бы такого промаха.  Нужно быть последним кретином, чтобы не сообразить, что драгоценности будут в розыске.

Арсений сказал, что Белков не произвел на него впечатление глупого человека. Да и вообще, было бы слишком просто, если бы было так: убил, украл, продал и попался. Приемщица комиссионки, молодая девушка, совсем девчонка, расплакалась и призналась, что допустила нарушение, оформив прием изделий без документа.

Мужчина так уговаривал, так умолял, что, дескать, паспорт у него украли, а ему совершенно необходимо избавиться  поскорее от этих вещей, принадлежавших покойной жене, он видеть их не может. И она уступила. Если бы знала!.. Девушка запомнила его внешность и описала: брюнет, усы, бородка, возраст - за сорок, сложение атлетическое. Приметы не ахти какие, таких мужчин немало, но все же зацепка. Белков тоже брюнет, правда, без усов и бороды, и лет ему сорок два, и фигура атлета.

- У вас случайно нет с собой фотографии Белкова?

Торопова слегка смутилась, открыла сумочку, достала фотографию девять на двенадцать - они была вдвоем. "Мадам уже за пятьдесят, а она, как гимназистка, носит с собой фото своего дружка", - мысленно ухмыльнулся Горшков.

- Я оставлю ее ненадолго, не возражаете?

Вызванная повесткой приемщица из десятка снимков выбрала именно этот, долго крутила его в руках, то приближая к глазам, то отдаляя.

- Ну, что? - не вытерпел Горшков.

- Знаете, - девушка замялась, - у этого мужчины нет усов и бороды... Но... вроде, прическа похожа… Фигура...

- А глаза? Овал лица?

- Сходство есть. Но я не уверена, что это один и тот же мужчина. Боюсь ошибиться.

- Посмотрите внимательно на меня. Та-ак! А теперь отвернитесь на минутку! - Горшков достал из ящика стола и приладил усы и бородку. - Повернитесь!

- Ой! - растерянно вскрикнула девушка. - И вы похожи на того мужчину, только светлее.

Этого он не ожидал.

- Я перекрасился, - буркнул он. - Неужели усы и борода так сильно изменяют внешность? - он небрежно затолкал в стол театральные реквизиты, случайно оказавшиеся у него.

- Да нет, - неуверенно возразила девушка. - Брови, глаза, нос, овал лица... у вас не изменились. Но понимаете, я почему-то обратила внимание на усы и бороду, остальное запомнила плохо.

- Досадно, придется показать субъекта живьем, так сказать.

Белков уже вернулся в город, и его вызвали повесткой. Среди нескольких мужчин примерно одного возраста и телосложения были усатые, бородатые, но и гладко выбритые, в том числе Белков. Девушка долго ходила взад-вперед вдоль шеренги и, наконец, остановилась напротив Белкова.

- Этот похож.

Возможно, где-то в подсознании у нее укрепилась мысль, что, раз следователю хотелось, чтобы она признала клиента на снимке, то, значит, его в чем-то подозревают, и он, возможно, преступник, и она решилась показать на этого мужчину. Уверенности по-прежнему не было, было желание помочь, тем более, она чувствовала свою вину. В конце концов, не арестуют же его только из-за ее признания!

- Очень похож! - более уверенно подтвердила она.

Белкова пришлось задержать. Заодно уж и фантазию Сени проверить, и... А вдруг, наводя подозрения на себя, любовник Тороповой отводит их от кого-то другого? От настоящего убийцы? Дескать, я не убивал, я все равно выйду сухим из воды, а время уйдет, глядишь, и дело прикроют за недоказанностью или недостатком улик.

- Ну, друг Сеня, что мы имеем на сегодняшний день? - со скукой в голосе спросил Горшков.

- Задержанного Белкова, - с готовностью ответил Сеня.

Он прекрасно понимал, что шеф не в духе, ибо повод для задержания шит белыми нитками: неуверенное свидетельство девчонки всего лишь. В мозгах - ступор. На первый взгляд, обычное убийство, и мотивов может быть множество. С целью ограбления - раз, жена избавилась от мужа - два, а еще - из ревности. Вдруг кто-то, имеющий виды на Якову, выследил ее и решил избавиться от соперника?

- А что? В этом есть резон. Такая красавица... Ухажеров, наверное, тьма, - в голосе Дроздова прозвучала легкая зависть.

- Знаешь, Сеня, попроси фотографа сделать снимки Белкова фас и в профиль с бородой и усами. Вот, возьми эти, - он положил перед ним целлофановый пакет. - Съезди с ними еще раз в гостиницу, предъяви, порасспрашивай. На  станции в кассе покажи. Проверим твою версию насчет маскировки. Сейчас допрашивать его бессмысленно, будет отпираться. А вот если еще свидетель обнаружится!..

- Есть, шеф!

- А я займусь Яковой, поинтересуюсь ее образом жизни, окружением.

Приватные беседы с сотрудниками института ничего не дали. Недотрога. Воображает о себе. Нет, ни с кем не дружит. Нет, никто не встречает, не провожает. Может, девственница? Или обет дала? Или сектантка? Или лесбиянка? Хотя и с женщинами ее не видели. Мужчины говорили с легким раздражением, женщины - со злостью. "Ну, не монахиня же в самом деле! Кругом люди, не взаперти живет. Странно", - заключил Горшков и направился в библиотеку.

Он и сам точно не знал, зачем ему Якова. Увидеть красивую женщину? Лучше в кино сходить. Вошел, увидел и замер потрясенный. Господи-боже мой, какое совершенство. Путаясь пальцами в кармане пиджака, достал удостоверение.

- Старший следователь прокуратуры Горшков Евгений Алексеевич, - прочитала Якова низким грудным голосом с протяжными модуляциями. - Приятно познакомиться. Присаживайтесь, пожалуйста.

- Ева Абрамовна, вы не могли бы более подробно рассказать о вашем знакомстве с Тороповым?

- А что именно вас интересует?

- Все - с начала и до конца.

- Он подвез меня один раз, мы познакомились, сходили в кафе...

- Извините, вы всегда так легко знакомитесь с мужчинами? - перебил Горшков.

- Ой, что вы! Первый раз. Я вообще с ними не знакомлюсь. А Борис такой обходительный, мягкий, деликатный... Был, - ее взгляд затуманился.

- Вы любили его?

- Нет! - вдруг резко бросила она. - Я никогда никого не полюблю.

"Беда с этими красивыми женщинами, вечно их окружает тайна. Может, трагическая любовь? Или, действительно, обет?" - подумал Горшков.

- Впрочем, это мое личное дело. Вас, вероятно, интересует наша встреча на даче?

- Простите, я не собираюсь вторгаться в вашу личную жизнь. Но убит человек!..

- Я понимаю. Мы договорились заранее, он приехал за мной, я ждала его возле магазина через дорогу от дома...

- А почему не возле подъезда?

- Неужели неясно? Я не хотела, чтобы меня увидел кто-то из знакомых. Ненавижу сплетни и сплетников тоже. Многим людям они отравляют жизнь. Простите, я отвлеклась, - она приложила указательный палец к нижней губе. - Мы приехали к нему на дачу. Все было очень мило. Зачем-то ему понадобилось показывать мне вещи жены: цепочку, два красивых кольца, брошь. Он даже попросил меня все это надеть. Потом мы немного выпили, я ведь совсем не пью, и у меня вдруг закружилась голова. Борис помог мне прилечь...

"Спросить или нет, была ли между ними близость? - подумал  следователь и тут же одернул себя, - какое твое дело, чертов сыщик, спала она с ним или нет? К убийству это не имеет никакого отношения".

- Я, кажется, уснула, - продолжала Якова. - Когда проснулась, на меня напал страх. В детстве я была сильно испугана и с тех пор со мной бывает. А тут еще он спит. Я поспешила на автобусную остановку, она недалеко находилась, Борис показывал, когда проезжали мимо. И вернулась домой.

- А драгоценности? Вы сняли их?

- Наверно. Я не помню, правда, когда. Но их на мне не было.

- Не было - когда? Уже в доме Торопова или в вашей квартире?

- Не помню. Но у меня дома их точно не было. И нет.

- Скажите, Ева Абрамовна, а вы кому-нибудь постороннему говорили о свидании с Тороповым?

- У меня таких посторонних нет.

- Когда уходили, никого не встретили возле дачи или по дороге?

- Нет, никого.

- А вы не помните, Торопов пользовался при вас ножом? Ну, например, нарезал лимон...

- Нет, ножа я не видела. А лимон был нарезан.

Горшков ушел ни с чем, за исключением некой отвлеченной мысли: красоте надо поклоняться, совершать ради нее героические поступки. А не убийства.

* * *

Белкова пришлось отпустить за недостаточностью улик, даже дотошный Сеня ничего нового не обнаружил. Дело постепенно заглохло, и должно было присоединиться к ряду «глухарей». "Горшков тоже не гений, не семи пядей во лбу", - успокаивал себя Жек и не мог успокоить. Не давало ему покоя яблоко. На рюмках были отпечатки пальцев Торопова и Яковой. На бутылке - одного Торопова. На эбонитовой рукоятке ножа отпечатков вообще не удалось обнаружить: похоже, преступник был в перчатках. Яблоко... Ева... Грехопадение... Прямо библейский сюжет. Якова не причастна - это факт. Но тайна в ней... Нет ничего притягательнее и подозрительнее... Горшков с шумом вдохнул воздух, взял в руку папочку с протоколами и направился к прокурору.

- Герасим Александрович,  похоже, в тупике я, - он, понурясь, стоял перед непосредственным начальником.

- И на старуху бывает проруха,  - хмуро высказался прокурор. - Торопову бы потрясти, да повода нет. Мог ведь быть и наемный убийца, и брошка ему в уплату пошла. Правда, с остальными драгоценностями неясно. А наемника, как ветра в поле, не сыщешь. И момент удачный выбран, спал пьяный. И о свидании  наверняка было известно, и о том, что гостья уйдет. Не знаю, Горшков,  что и делать с тобой. В отпуск отправить, что ли?

Подчиненный подавленно молчал.

- Ну, ладно, рыцарь печального образа. Пусть дельце это полежит у меня в сейфе, вдруг что-нибудь еще выплывет. А ты пока другими делами займись.