|
В Южном Уэльсе и Западной Англии
буквально на каждом шагу встречаются таинственные и удивительно романтичные
места, которые британские кельты считали обителями богов или аванпостами
потустороннего мира. В Ирландии трудно найти место, не связанное гак или иначе с
легендарными подвигами героев Красной Ветви или Финна и его богатырей.
Стародавние божества уцелели в народной памяти, превратившись в фей и сохранив
при этом все свои атрибуты, а нередко и имена.
На рубеже нашей эры кельты представляли серьезную угрозу для Римской державы.
В 385 году до н. э. они овладели Римом и беспощадно разграбили город. Это не было
забыто ни Юлием Цезарем, ни его легионерами, захватившими между 59 и 49 гг. до
н. э. кельтские земли в Галлии (Франции), которые вошли в состав Римской империи.
Однако коренное население продолжало открыто поклоняться собственным богам вплоть до принятия Римом христианства.
Со временем влияние новой религии ощутили и островные кельты, предки нынешних валлийцев (уэльсцев) и ирландцев, так и не покорившиеся римлянам.
Христианизация, разрушившая религиозно-мифологическую целостность язычества
многих народов (например, славян), в случае с кельтской мифологией сыграла положительную роль.
Кропотливая работа христианских монахов, взявших на себя труд собрать и записать древние мифы и саги
сохранила для нас удивительный духовный мир отважных и горячих кельтов, которые не
доверили бумаге легенды и мифы о богах, духах, демонах и героях, полагаясь на
устные пересказы и хорошую память своих славных поэтов и сказителей.
Своеобразие кельтских мифов заключается прежде всего в том, что в них чаще всего
речь идет о героях, и меньше — о богах. Идеалом островитян можно считать
бесстрашного Кухулина, в одиночку защищавшего Ольстер от вторжения ратей Медб,
королевы Коннахта.Кровавые сражения и поединки — главная тема кельтских мифов — могут показаться
менее ужасными, если помнить о вере кельтов в реинкарнацию душ. Их загробный
мир, в отличие от античного, не был мрачным обиталищем теней. Его можно назвать
раем, местом отдыха душ перед возвращением в наш мир.
Так поэт-воин Оисин с красавицей феей Ниам 300 лет провел в потустороннем мире,
прежде чем вернулся в Ирландию. Спешившись с волшебного коня, Оисин из юноши тут
же превратился в дряхлого старца. Еще одной яркой чертой кельтских мифов
является любовный треугольник: чаще всего это юная прекрасная богиня, фея
или дева и двое мужчин, молодой отважный воин и умудренный жизнью старик. Один
из них любим, второй отвергнут, и чтобы завоевать своенравную красавицу, в ход шли оружие, сила и колдовство.
Мифология артуровского цикла.
«Явление» короля Артура, его внезапное вторжение в ход мифологической истории, представляет собой одну из
многочисленных загадок кельтской мифологии. Он никак не упоминается ни в одной
из «Четырех Ветвей Мабиноги», повествующей о клане богов древних бриттов,
сопоставимых с гэльскими богами Туатха Де Данаан. Наиболее ранние упоминания его
имени в староваллийской литературе изображают его одним из военных вождей,
ничуть не лучше, если не хуже других, таких, как «Герайнт, князь Девона», чье
имя обессмертили и старинные барды, и вдохновенное перо Теннисона. Однако
вскоре после этого мы видим Артура вознесенным на небывалую высоту, ибо он
именуется королем богов, которому подобострастно воздают почести боги старых
кланов небожителей — потомки Дон, Ллира и Пуйла. В истории под названием «Сон Ронабви»,
входящей в состав Красной Гергестской книги, Артур предстает авторитетным
сюзереном, вассалами которого считаются многие персонажи, имевшие в старину
статус богов, — сыны Нуаду, Ллира, Брана, Гофанона и Аранрода.
Наиболее вероятное объяснение этого феномена, по всей видимости, заключается в
том, что в этом образе отразилась случайная контаминация славных деяний двух
разных Артуров, что привело к появлению единого полуреального и полумифического
персонажа, сохраняющего, однако, черты обоих своих прототипов. Одним из них явно
был бог по имени Артур, почитание которого было в большей или меньшей степени
распространено на землях кельтов, — вне всякого сомнения, тот самый Артур,
которого надпись ex voto, обнаруженная в развалинах на юго-востоке Франции,
именует Меркуриус Артайус (Mercurius Artaius). Другой — вполне земной Артур,
вождь, носивший особый титул, который в эпоху римского владычества именовался
Koмec Британнаэ (Соmес Britannae). Этот «граф Британии» выполнял функции
верховного военного вождя. Слава Артура короля объединилась со славой Артура
бога, и общий синкретический образ получил широкое распространение на землях, на
которых уже в наше время были обнаружены следы древних поселений бриттов в Великобритании.
Преданиям и историям об Артуре и его рыцарях, вне всякого
сомнения, присущ подлинный исторический колорит, но они имеют и столь же
бесспорно мифический характер, как и истории об их кельтских коллегах — богатырях
Красной Ветви Ольстера и пресловутых фианах.
Из этих двух циклов к кругу артуровских легенд наиболее близок последний.
А знаменитые артуровские рыцари Круглого стола весьма и весьма
напоминают фианов из окружения Финна, так и ищущих всевозможных приключений. И
те и другие с равным успехом вступают в бой как с людьми, так и со
сверхъестественными существами. Оба совершают набеги на земли Европы, вплоть до
самых стен Рима. Перипетии любовной интриги Артура, его жены Гвиневры
и племянника Мордреда в некоторых отношениях напоминают историю
Финна, его супруги Грайне и племянника Диармайда. В описаниях последних битв
Артура и фианов чувствуется дыхание глубокой архаики первобытных мифов, хотя их
реальное содержание несколько отличается. В битве при Камлуане в последнем
поединке сходятся Артур и Мордред, а в последнем бою фианов при Габре
первоначальные протагонисты поневоле вынуждены уступить место своим потомкам и
вассалам. Дело в том, что сам Финн и Кормак уже успели погибнуть, и вместо них
сражаются Оскар, внук Фиана, и Кэйрбр, сын Кормака, которые поражают один
другого и тоже умирают. И, подобно тому, как Артур, по мнению многих и многих
его приверженцев, на самом деле не погиб, а просто скрылся в «островной долине
Аваллона», шотландская легенда повествует о том, как спустя много веков после
земной жизни фианов некий странник, случайно оказавшийся на таинственном
западном острове, встречает там Финна Маккула и даже разговаривает с ним. А
другая версия легенды, которая заставляет Артура и его рыцарей пребывать под
землей, будучи погруженными в магический сон, ожидая грядущего возвращения в
земной мир в славе и могуществе, прямо перекликается с аналогичной легендой о
фианах. В поздней кельтской мифологии огромная роль отводится христианству.
Самый яркий пример этому — поиски святого Грааля. Напоминающий кельтские чудесные котлы
(неистощимый котел изобилия верховного бога Дагда; котлы, возвращающие к жизни воинов; котлы мудрости) — этот священный сосуд служил чашей в день Тайной
вечери, затем в него была собрана кровь распятого Христа, хлынувшая из его раны.
Грааль привез в Британию Иосиф Аримафейский, позже реликвия исчезла и ее поискам
посвятили жизнь многие герои знаменитого цикла мифов о рыцарях короля Артура:
Ланселот, Персиваль, Гавейн, Борс, Галахад и другие. Могущественный Артур,
государь королевства Логрес, обладатель меча Экскалибура, "разящего железо и камень",
долгие годы справедливо правил своим народом, однако битва короля с вероломным племянником сэром
Мордредом положила конец британскому рыцарству и братству Круглого стола.
В живых не осталось почти никого, а смертельно раненный король уплыл на таинственном корабле
на остров Аваллон, загадочный потусторонний мир кельтов.
Подробнее о легендах и преданиях кельтов на нашем сайте →
|
