15

Ямлицкую задержали в заброшенной лесной избушке, куда жених носил ей еду. Обоих доставили в прокуратуру. Сначала Горшков допросил Смородникова.

- Знаете, что бывает за дачу ложных показаний?

- А за предательство? Что она такого совершила, что вы за ней гоняетесь всей милицией?

- Об этом попозже. В больнице - твоих рук дело?

- Да, - прямо ответил Смородников. - Надеюсь, ваш человек жив-здоров?

- А знаете, что бывает за нанесение телесных повреждений сотруднику милиции?

- А как иначе я мог вызволить свою невесту?

- Придется вам переночевать в камере. Не возражаете?

- А что толку?

Его увели, через несколько секунд вошла Ямлицкая. На девушке лица не было, она едва держалась на ногах.

- Садитесь, - Горшкову  не без труда удалось подавить жалость, как никак, а перед ним – убийца.

Неважно, что жертвы - отъявленные мерзавцы, преступники, один - насильник, другой - убийца и грабитель. Пока он заносил в протокол анкетные данные, девушка немного пришла в себя.

- Вы знали Гудкова Роберта Генриховича?

- Да.

- В каких отношениях вы с ним находились?

- Я знала, что он - убийца.

- Почему, когда ваш отец - Овражкин Георгий Семенович, сказал, что он убил Гудкова, вы крикнули: “Не может быть!”?

- Потому что это сделала я.

- Какая же причина побудила вас совершить убийство?

- Я совершила возмездие за невинных жертв, которых он душил и грабил.

- Как вы узнали об этом?

- Мы познакомились с ним случайно на пляже. Потом не встречались. Однажды он пришел ко мне поздно вечером домой и сказал, что имел дело с отцом и знает меня с детства. Я его не помнила, но поверила, потому что он много знал об отце. Он стал ходить каждый вечер и рассказывать с подробностями об убийствах, которые совершал. Он буквально сводил меня с ума. Я не знала, как от него избавиться...

- Почему вы не обратились в милицию? Он находился в розыске, и вы бы здорово помогли нам, и, возможно, последняя его жертва осталась бы жива.

Ямлицкая замешкалась с ответом.

- Я не верила ему. Думала, что он просто сумасшедший. Пока сама ни увидела, как он накинул петлю на шею женщины.

- А если бы он не сделал этого, вы бы не убили его?

- Убила бы. Я хотела от него избавиться.

- Вам знакомы эти предметы? - он разложил перед ней маски, очки, коробку.

- Да. Одна маска и очки мои, я люблю подводное плавание, а остальное - Гудкова.

- Как они оказались у вас?

- Однажды я проследила за ним и узнала, где у него тайник. Он прятал это в канале, под одним из камней. Когда я убила его, то забрала все это. Он сам признался мне, что присвоил украшения, которые отец отдал ему на переплавку. Я посчитала, что эти изделия принадлежат мне по праву.

- Но они были сняты с убитых женщин! Это вас не смущало?

- Я хотела их продать, чтобы не думать об этом.

“Какой цинизм у столь юной девушки! И какое хладнокровие! Да человек ли она? Нормальна ли? Придется обследовать на вменяемость. Хотя рассуждает вполне  здраво”, - размышлял Горшков, записывая показания в протокол. Затем достал из стола приготовленное загодя фото и положил перед Ямлицкой.

- Вам знаком этот человек?

Она взяла в руку фото, секунду смотрела на него и внезапно упала со стула и задергалась в конвульсиях. Горшков, нажав кнопку, кинулся к ней.

Неделю пролежала Ямлицкая в больнице при постоянно дежуривших при ней сотрудниках милиции. Лечащий врач запрещал ее допрашивать. Смородникову А.Н. суд вынес довольно мягкий приговор: год условно. На заводе ему дали великолепную характеристику. Да и Горшкову понравился этот парень. Настоящий мужик. Интересно, как он прореагирует на то, что его невеста - дважды убийца? Наконец врач разрешил провести допрос.

- Только недолго, пожалуйста, она еще очень слаба.

Изольда, сильно бледная, исхудавшая, безучастно глядела прямо перед собой.

- Вы меня слышите, Изольда Георгиевна?

- Да, - она не повернула головы.

- Вы сможете ответить на мои вопросы?

- Да.

- Вы узнали мужчину на фотографии?

- Да. Котиков Александр.

- Откуда вы его знаете?

- Он изнасиловал меня, когда мне было пятнадцать лет.

- Почему вы не явились тогда в суд?

- Он пригрозил, что убьет.

- Больше вы его не встречали?

- Встречала. Он пришел ко мне месяца полтора назад, ударил меня, я потеряла сознание, и он снова совершил насилие.

- Вы сильно ненавидели его, Изольда Георгиевна?

- Да, сильно.

- И вы убили его?

- Да.

- И спрятали тело под металлической плитой? Неужели вы такая сильная?

- Мне помог Гудков.

Горшков едва не выкрикнул: “Что?”, но вовремя сдержался.

- Каким образом?

- Он оказался свидетелем в момент убийства. Он следил за мной и видел, как я это сделала.

В эту секунду Горшков понял многое, в том числе, почему Ямлицкая не сообщила в милицию. Гудков был свидетелем. Он помог ей, иначе она не смогла бы поднять плиту, чтобы засунуть под нее труп.

- Как попал ошейник к вашему отцу? - вдруг спросил он.

- После убийства Гудкова я отнесла его в то место, где отец спрятал.

- В избушку?

- Да.

- Значит, оттуда и принес его...

- Куда?

- В прокуратуру, ко мне в кабинет.

- Как он узнал, что я убила Гудкова?

- Он был свидетелем.

- Какой кошмар! Я не знала. А что с Алексеем Смородниковым? Он ни в чем не виноват.

- Ему дали год условно.

Ямлицкая протяжно вздохнула и сказала:

- Я хочу умереть. Если можно, не сообщайте ему, что я - убийца. Я устала, хочу спать...

Горшков поднялся и вышел из палаты.

 

Вместо эпилога.

Судмедэкспертиза признала Ямлицкую И.Г. невменяемой в моменты совершения убийств. У нее была навязчивая идея: наказывать злодейство. Насильника Котикова, убийцу Гудкова... Может, это с точки зрения высших нравственных понятий было справедливо. Но со стороны Закона она была виновна. Поскольку в настоящий момент она была вменяема, суд приговорил ее к десяти годам заключения в колонии усиленного режима.

Горшков, чувствуя себя беспомощным перед Законом, уныло сидел в кабинете и бездействовал. “Черт побери, ей орден надо дать за то, что избавила общество от насильника и маньяка-убийцы. А ее наказали так сурово. Что-то несправедливо в нашем мире. Конечно, никто не имеет морального права вершить собственный суд, ибо это субъективно. Но любой из людей, особенно, слабый пол имеет право на защиту. А Изольда имела? Разумеется, она могла обратиться в милицию. А что может милиция, если Закон как ублюдок? Кого не надо, милует, кого надо, не казнит? Я бы лично оправдал Русалку с Помойного канала. Тем более, у нее жених - великолепный парень. Дело закончено, а удовлетворения нет. Преступники - тоже люди. И зачастую несчастные. Лучше бы Изольду признали невменяемой. Может, и спаслась бы от лагеря. Дождется ли ее Смородников?”

Зазвонил телефон, и Горшков нехотя поднял трубку.

- Евгений Алексеич, Смородников бросился под  машину...

- Жив?

- Нет, умер, не приходя в сознание.